|
|
Сначала о нем говорили, что он умеет выбирать престижные проекты. Теперь же о нем говорят, что своим появлением на экране он автоматически придает престижность любому проекту. 10 лет назад Морган Фримен был самой быстрой звездой, взошедшей на кинонебосклоне Голливуда: в 1986 году его не знал никто, в 1987 имя Фримена было на устах у всех. Сегодня многие называют его гениальным актером. Морган Фримен занимает особое место в голливудской табели о рангах. Он принадлежит к числу тех немногих звезд, которые лишь после 50 лет добились успеха, и это притом, что его еще ни разу не пригласили на настоящую звездную роль, которая стала бы смыслом и причиной создания всей картины. Немногие из актерской гильдии могут похвастаться таким широким спектром положительных человеческих качеств и такой изощренной способностью перевоплощаться в самые разные персонажи. А ведь Морган Фримен не принадлежит к уважаемой всеми английской актерской школе... Все свои лучшие роли он получил благодаря своему афро-американскому происхождению: политически корректные «Слава» и «Шофер мисс Дэйзи» настоятельно требовали привлечения чернокожего исполнителя, а успех этих лент впрямую зависел от способности зрителей расстаться с расовыми предрассудками. В этих фильмах можно, конечно, увидеть и некий культурный жест, и особую гуманистическую акцию, что ни в коей мере не умаляет их достоинств. Фримэн же, как всегда, играет с такой силой, глубиной, хитростью, задушевностью и непохожестью на других, что зритель сразу забывает и о цвете его кожи, и о его возрасте. Образ сводника, созданный Фрименом в «Уличном ловкаче», был настолько восхитительным и пугающим, что даже слепой мог бы почувствовать угрозу, реально исходящую с полотна экрана. А за этим фильмом последовали такие удачи, как «Непрощенный» и «Побег из Шоушенка». Фримен достиг кристальной ясности в роли старого полицейского в страшном, порой преднамеренно отвратительном триллере «Семь», где он убедительно представляет такие вечные добродетели, как мудрость, опыт, порядочность и надежда. Фримен воплотил их с только ему присущей свежестью и проникновенностью, и вряд ли на его месте можно представить белого актера. Черный цвет кожи символизирует непохожесть героя Фримена на других участников этой странной истории и становится залогом его прозорливости: изначальная отчужденность черного в обществе белых позволяет герою понять поступки бредящего апокалипсисом маньяка; и эта отчужденность стимулирует в нем величие души, которая не принимает отчаяния и цинизма окружающих. Когда в начале 1996 года были оглашены имена номинантов на «Оскар» и оказалось, что среди них нет Фримена, многие были откровенно возмущены. «Это еще одно доказательство того, что расизм является разновидностью глупости, - написал критик Дэвид Томсон в журнале Movieline. - Морган Фримен сыграл бы и Авраама Линкольна - кто еще из актеров смог бы передать его безграничную искренность и честность?» Но несмотря на дифирамбы критиков, за последние годы Фримену не досталось ни одной «официальной» главной роли: он всегда выступал в амплуа старшего друга, наставника, напарника, сообщника молодых героев, которыми становились Тим Роббинс в «Побеге из Шоушенка», Кевин Костнер в «Робин Гуде, предводитель воров», Брэд Питт в «Семи», Киану Ривз в «Цепной реакции», Робин Райт в «Молл Флэндерс». Фримен добровольно оставался на втором плане, неизменно подчеркивая лучшие актерские качества партнеров удивительно тактичной манерой игры. При этом его персонаж оказывался самым глубоким, интересным и запоминающимся в фильме. Не ограничиваясь актерской деятельностью, Фримен недавно основал собственную производственную кинофирму Revelation Entertainment, в ближайших планах которой - экранизация фантастического романа Артура Кларка «Свидание с Рамой». Тем не менее, ближайшие встречи зрителей состоятся с Фрименом-актером. В текущем сезоне мы трижды увидим на экране Моргана Фримена: в ленте «Целуйте девушек» (Kiss the Girls), снятой на независимой студии режиссером Гэри Фледером, исторической драме «Амистад» (Amistad), которую ставит Стивен Спилберг, и в старом добром боевике «Ливень» (Hard Rain). «Ливень» (он, по последним сообщениям, должен выйти в прокат в январе-феврале следующего года) расскажет об ограблении бронированного инкассаторского фургона во время проливного дождя, из-за которого прерываются все средства связи. В этом изощренном поединке между полицейскими и ворами Морган Фримен предстанет перед зрителями в неожиданной роли: он сыграет вора, а не полицейского. Впрочем, полицейские в этом фильме отнюдь не ангелы: у охранника в этом деле тоже есть свой интерес... «Сначала «Ливень» готовили к выпуску в мае 1997 года, - рассказывает Фримен. - Я подумал: все стараются застолбить себе теплое местечко в летнем графике, а чем я хуже других? Но потом я прочитал сценарий и понял, что это по сути малобюджетный фильм, снятый на крупном бюджете. Я непонятно объясняю? Дело в том, что в этом фильме основное внимание уделяется характерам героев, что крайне редко встречается в крупнобюджетных боевиках. «Ливень» - это не стандартный боевик, в котором диалоги только предлог для перехода от одной сцены «экшн» к другой. Здесь действительно есть что играть». Впрочем, Морган Фримен достаточно честен перед собой и зрителями, чтобы признаться: новый боевик в первую очередь привлек его большим гонораром, качество драматургии он оценил позже... А вот о ленте «Амистад», которая расскажет о восстании на работорговом корабле с таким названием, Фримен говорит с гораздо большим воодушевлением. «Я одержим желанием, как можно больше узнать об истории моих предков, - горячо говорит Фримен. - Чем больше мы узнаем о себе, тем лучше». Фримен охотно рассказывает о том, как искал свои корни, копаясь в прошлом семьи. «Мой дед был рабом, когда же его освободили, то в метрике записали Free man; моя фамилия, таким образом, означает «свободный человек». Мне об этом рассказывали с детства. А много позже я выяснил, что мое имя тоже «говорящее». На шотландском Morgan значит «вышедший из моря». Актер рассказывает, что смог проследить свое собственное родовое древо до пятого колена. Его прапрапрабабушка была рабыней в штате Виргиния. «В афро-американских родословных можно проследить только свою родню по материнской линии, - говорит он, словно извиняясь. - Я не смог выяснить имени своей прапрапрабабушки, но мне известно, что ее купил полковник Райт и привез в штат Миссисипи, где она родила троих детей. Одним из них был мой прапрадед, родившийся вне брака. Он не желал ее признавать. Она была еще жива, когда родился я. Смутно помню ужасно старую и больную женщину - я ее боялся и сторонился, потому что она, казалось, вот-вот умрет. Она скончалась, когда мне было 4 года». Морган Фримен родился в 1937 году в Мемфисе. Его родители работали в одной больнице - мать была медсестрой, отец работал санитаром. Вскоре после рождения Моргана и его сестры родители расстались, и Морган с детства привык называть отцом отчима. После того как началась вторая мировая война, на расположенных на Севере заводах освободилось немало рабочих мест и многие чернокожие с Юга отправились на Север в поисках лучшей жизни. Родители Моргана (ему в то время исполнилось 4 года) уехали в Чикаго, препоручив мальчика и его сестру заботам бабушки. Фримен всегда с теплотой вспоминает свое детство в южных штатах, несмотря на то что оно проходило в период сегрегации и неприкрытого расизма. «Сегодня говорят, что на Севере в те времена было лучше, чем на Юге, - грустно усмехается он. - Вранье! На Севере было даже хуже. На Юге никто не притворялся - расизм был нормой жизни. На Севере же все белые люди лицемерили... Это было одной из причин, по которой мне больше нравилось на Юге». Родители Фримена вскоре нашли работу в Чикаго. Они по-прежнему не ладили и жили раздельно, однако, надеясь воссоздать семью, мать после смерти бабушки решила забрать детей к себе. «Она вначале верила, что в городе у нас будет больше возможностей, - вспоминает Фримен. - Они с отцом в очередной раз попытались «начать жизнь с чистого листа», но у них опять ничего не вышло. Да и не могло выйти. Мне было всего шесть лет, но я отчетливо понимал, что эти люди не смогут жить вместе. Я тогда впервые увидел отца - вернее, понял окончательно, что это мой отец, потому что он был сыном бабушки». Шел 1943 год. Родители, проведя несколько месяцев в ссорах и упреках, снова расстались. Морган и его сестра попеременно жили то в Чикаго, то в городе Гринвуд, штат Миссисипи, у родственников матери. Детям не объясняли, почему здесь, на Юге, в отличие от Чикаго, черные и белые дети учатся в разных школах. «Нам не нужно было объяснять, что такое сегрегация, - говорит Фримен. - Ты рождался с пониманием, что таков порядок вещей. У нас была школа, где учились только черные ребята. Мне там было хорошо, поскольку я только что выбрался из городского ада, где даже дойти до школы было для меня большой проблемой». Фримен считает, что бабушка, забравшая его из Чикаго в Гринвуд, спасла ему жизнь. «В школе было еще терпимо, - нехотя вспоминает он, - но на улицах царила жуткая жестокость. Одиночке там было не выжить. Ты должен был присоединиться к какой-нибудь банде, иначе на улицу не выйдешь. Детей приучали к гангстеризму. Именно этим объясняется та обстановка, которая сложилась сегодня в криминогенных районах больших городов, таких, как например Саут-Сентрал в Лос-Анджелесе. Единственный способ вырваться из этой жизни - уехать». До сих пор Фримен называет годы, проведенные в Гринвуде, лучшими в своей жизни. «У меня были замечательные учителя, которые верили, что из меня что-то выйдет. Да и сама атмосфера в маленьком поселке была совершенно иной, чем в большом городе. Помните фразу Хиллари Клинтон о том, что ребенка лучше всего растить в деревне? Ее осмеяли за это, а ведь она была права: в маленьком поселке за детей отвечают все жители. Детей нужно держать в узде, иначе они отбиваются от рук. Если я переходил невидимую грань, соседка миссис Браун говорила: «Я пожалуюсь твоим родителям». И тогда я получал дома порку. А если мне влетало в школе, мать никогда не ходила беседовать с учителем о педагогичности его действий. Она задавала мне взбучку за то, что я оконфузил ее перед учителем. Я получал с обеих сторон и не жаловался. Как можно воспитывать детей без дисциплины?» Морган Фримен до сих пор остается приверженцем строгого воспитания. Он, например, убежден, что детей надо пороть. «Наша судебная система дает детям слишком много прав, - безапелляционно заявляет он. - Суд считает, что применять телесные наказания нельзя. Что же получается? Если какой-нибудь сопляк скажет учителю «fuck you», а учитель даст ему за это пощечину, этот сопляк сможет привлечь учителя к суду? Я все время спорю с женой о детских правах. Она говорит: «У детей есть права!» Я говорю: «Нет у них прав, у них есть только то, что им дают родители!» Жена Фримена - дизайнер Мирна Колли-Ли, и сейчас супруги растят уже не детей (их у Мирны и Моргана четверо), а внука - одного из девятерых. Конечно, сам Морган Фримен - ходячее доказательство того, что порка может пойти ребенку на пользу. Но, наверное, Фримен все же обязан своим успехом не только розгам. Еще в детстве он начал много читать. «У меня не было другого выхода, - невесело вспоминает он. - Когда мы жили в Чикаго, я все время читал, потому что боялся выходить на улицу. Когда мне исполнилось 8 лет, записался в библиотеку. Первой книгой, которую я взял, была «Черная красавица», и с тех пор я полюбил рассказы про животных, однако читал все, что попадалось под руку - от Микки Спиллейна до «Пейтон-плейс». Позже Фримен увлекся драматургией. К 12 годам он понял, что ему чертовски нравится выходить на сцену - разыгрывать скетчи, играть в школьных пьесах. К 15 годам он был знаменитостью школьного масштаба: красивый, высокий парень, один из лучших танцоров на танцплощадке. «В детстве у меня было много друзей и подружек, - вспоминает Фримен. - Я, можно сказать, был знаменитым на своей улице. Такая слава милее всего». В моду входил рок-н-ролл, каждый уик-энд молодежь Гринвуда развлекалась в сарайчике с музыкальным автоматом, и все девчонки были без ума от статного, обаятельного Моргана, мастерски отплясывавшего все модные танцы. Кино тоже было важной частью его бытия: еще в Чикаго Морган наловчился сдавать пустые бутылки, чтобы заработать денег на билет в кинотеатр. «Когда я жил в Чикаго, то каждый день ходил в кино, - вспоминает Фримен. - Программы шли по три дня, а в округе было как раз три кинотеатра. Все, что было нужно, - это собрать необходимое количество бутылок. До сих пор помню, что билет в кино стоил две бутылки из-под кока-колы и одну бутылку из-под пива. Конечно, приходилось тратить много времени, чтобы найти и отмыть эти бутылки, но зато я всегда мог пойти в кино. Смотрел все, что показывали. Кажется, в те годы не было никаких рейтингов. Никто не раздевался на экране. Самым крепким выражением было «Черт побери!». Морган Фримен говорит, что его любимцем в те годы был Гэри Купер - голубоглазый герой вестернов и хемингуэевских экранизаций. Далее в табели о рангах шли Грегори Пек, Спенсер Трейси, Хэмфри Богарт, Джеймс Кэгни, Дик Пауэлл и Уильям Пауэлл. Из женщин - блондинка Лизабет Скотт, брюнетка Джоан Кроуфорд и многоликая Бэтти Дэвис. Юный Морган мечтал о великих подвигах, красивых женщинах, невероятных похождениях, поэтому по окончании школы решил стать... летчиком. «Я был прирожденным романтиком, - вспоминает он. - А военная служба была в те годы настоящим магнитом для романтиков. Летчик в те годы был такой же мифической фигурой, как сегодня - супермены, сражающиеся с инопланетянами. Я летал во сне, и мне часто снилось, что я падаю. Но я ни разу не ударился о землю. В последний момент я тормозил и снова взлетал. Или просыпался. Господи, как же мне хотелось летать!» Морган Фримен впервые обратился в летное училище, когда ему было всего 16 лет. Его не взяли - слишком мал. Пришлось заканчивать школу, и только после этого Фримена приняли в летное училище. Он жаждал попасть в летчики-испытатели, но ему разрешили учиться только на механика радаров. Трудно сказать, что было тому причиной - цвет кожи Фримена или его слишком юный возраст. В Техасе, где находилось училище, еще сильны были расовые предрассудки, к тому же Фримен никогда не был склонен слепо подчиняться приказам свыше. «Я не переношу дураков, - пожимает он плечами, - а в армии их еще больше, чем в шоу-бизнесе». Тем не менее, Фримен решил все же получить специальность механика, надеясь, что когда ему исполнится 21 год, он сможет стать летчиком. Он даже ни разу не попал в штрафники, хотя постоянно пререкался с командирами. «Помню, у нас был сержант, который считал себя очень остроумным, - рассказывает он. - Однажды он спросил меня с этакой поддевкой: «Не желаешь отнести ящики к радарной установке? Это всего в полумиле отсюда!» - и засмеялся. Я ответил ему коротко: «Нет!» Он опешил: «Что значит нет?» Я в ответ: «Это значит, что я не желаю этого делать. Это значит, что я не испытываю ни малейшего желания переть эти чертовы ящики. Если это нужно сделать, можешь отдать приказ, и я его выполню. Но без малейшей радости». Сержант подумал и сказал: «Хорошо, значит, придется отдать приказ». И с тех пор он ни разу не пытался меня подначить». Фримен, естественно, не мог не задумываться о том, что ждет его после военной школы. Шла корейская война, и, останься он в армии, рано или поздно ему пришлось бы принять в ней участие. «Я не понимал, что такое солдат. И никто этого не понимает, пока не окажется перед врагом с заряженным автоматом в руках. И тогда все серые полутона исчезнут, и останется только черное и белое». Воображение помогло Фримену представить себе такую ситуацию, и это предрешило его уход из армии. «Я до сих пор помню тот день, - вспоминает он. - Меня пустили в настоящий тренировочный истребитель Т-33. Я сидел в кабине за приборной доской и воображал себя на задании. А накануне я посмотрел фильм «Гимн битве» с Роком Хадсоном; там есть сцена, когда пилот видит колонну корейских солдат, но не замечает мирных жителей и открывает огонь. А потом обнаруживает, что стреляет в мирных людей. И вот я сижу в самолете - настоящем самолете, который стреляет настоящими пулями, - и вспоминаю фильм, и почему-то думаю о том, что после команды «Стоп!» все встали и начали отряхивать пыль с колен и локтей и ждать команды «Второй дубль!». И мне стало страшно. Потому что я сидел в настоящем самолете, который мог сбросить бомбы не понарошку, а по-настоящему. Я вдруг понял, что тоже очень хочу услышать команду «Второй дубль!». Мне было всего 21 год, и я понял, что мне нужно уходить из армии как можно быстрее, пока я не наделал глупостей». Команду «Второй дубль!» пришлось ждать долго. В конце 50-х Морган Фримен приехал в Лос-Анджелес, не имея ни знакомств, ни денег, ни навыков актерского мастерства - ничего, кроме любви к кино. «Я не понимал, что стать актером практически невозможно, - вспоминает он. - Я просто ходил с одной студии на другую и просил дать мне роль». Фримен помнит день, когда, отправляясь с одной пробы на другую, он вдруг осознал, что не ел три дня. «Помню, я сказал себе: «Черт побери, я ведь могу так и копыта отбросить!». Конечно, мало кому из актеров удается с ходу пробиться в мир кино. Но если многим коллегам Моргана Фримена потребовались на это годы, ему пришлось пробиваться десятилетиями, причем сразу на трех фронтах: на сцене, в кино и на телевидении. Фримен долгие годы играл в театре. Перебравшись в Нью-Йорк, он, играя за мизерные гонорары крошечные роли, участвовал в скромных внебродвейских постановках. В то время, когда его ровесники Джек Николсон, Дастин Хоффман, Ричард Дрейфусс и Роберт Де Ниро становились звездами первой величины, Морган Фримен жил в нищете. «25 лет я прожил в Нью-Йорке, - вспоминает он. - Через некоторое время я начал ощущать при входе в любое здание, что вхожу в пещеру. Я жил на третьем уровне одной из таких пещер, и там почти не было дневного света. Поэтому, как только представилась возможность, я покинул Нью-Йорк. Я сказал себе: «Все, хватит. Я еду туда, где солнце светит 12 месяцев в году». Но это произошло нескоро. А в ожидании прорыва Морган Фримен долгое время вел аскетический образ жизни. Когда сегодня его спрашивают, как он сумел выжить без ролей, без денег, без перспектив, он дает свой рецепт актерского смирения: «Нужно просто делать свое дело. Делать то, что ты умеешь делать лучше всего. Не задавать лишних вопросов. Читать сценарии. Учиться их любить. Если это удается, говорить режиссеру «Да». Нет, значит - «Нет». А потом снова читать сценарий, зная, что тебе в нем играть. Читать его, как Библию. Ходить на примерки костюмов и грима. Становиться перед камерой и говорить те слова, которые написаны в сценарии. Делать то, что нужно режиссеру. Не импровизировать. Не спорить. Просто делать свое дело». В 1966 году 29-летний Фримен получил свою первую маленькую роль со словами в пьесе «Под солнцем». С тех пор он сыграл множество маленьких ролей на сцене, на телевидении и в кино, в том числе и в знаменитой «черной» версии «Хелло, Долли». Однако Фримен против создания театральных трупп, состоящих из одних афро-американцев. Недавно драматург Август Уилсон выступил с предложением организовать «черный театр». Морган Фримен, уже будучи знаменитым актером, так отреагировал на это: «Интересно, что сказал бы Уилсон, если бы кто-то из белых актеров заявил, что хочет создать театр только для белых, чтобы не было проблем с подбором актеров?» Но в 60-е годы выбирать не приходилось. Время от времени удавалось сняться на телевидении - Фримен стал одним из постоянных участников детского шоу «Электрическая компания», но рутина и однообразие, царившие в телестудии, разочаровали его так сильно, что он начал пить. Оставалась одна надежда - кино. «Сценическая работа всегда казалась мне подготовкой к тому, что я делаю сегодня. Мне всегда хотелось сниматься. Не исключено, что когда-нибудь я снова выйду на подмостки, но сейчас я вполне доволен тем, что предоставляет мне кино. Хотя, конечно, сцена для актера - настоящее боевое крещение. На сцене легче сломать зубы, но зато там без дураков учишься ремеслу. Мне пришлось более 20 лет играть на сцене, это надоедает. В театре слишком много работы, слишком много повторений. В кино за одной сценой идет другая, днем ты живешь с героем, вечером становишься самим собой. История прожита, можно переселяться в другую». Сегодня трудно поверить, что кино почти двадцать лет игнорировало такого талантливого актера. Тем не менее, только в 1984 году, после участия в фильме Пола Ньюмана «Гарри и сын», Фримена заметили. «Каждый раз, когда я получал хоть какую-то роль, мне казалось, что вот-вот я добьюсь признания, - вспоминает он. - Но плотину прорвало только в 1986 году. В начале того года я играл на сцене в пьесе «Госпел в Колонусе», и мне очень нравилась эта вещь, а потом меня пригласили сыграть в сценической версии «Шофера мисс Дэйзи». Я и раньше слышал об этой пьесе. Прочитал ее и сказал: «Это моя песня». Единственное, что меня волновало, - кто будет играть мисс Дэйзи, так как мне казалось, что исполнительница этой роли не должна быть особенно старой женщиной. Выбрали Дэну Айви, и она прекрасно подошла. А затем почти одновременно с пьесой вышел и «Уличный ловкач» в кино». Роль в ленте Джерри Шацберга «Уличный ловкач» стала первой заявкой на премию Киноакадемии. Фримен так впечатляюще сыграл роль изворотливого сутенера, что в 1987 году его имя впервые появилось в списке номинантов на «Оскар». С тех пор он еще два раза выдвигался на золотую статуэтку (в 1989-м за киноверсию «Шофера мисс Дэйзи» и в 1994-м - за «Побег из Шоушенка»). Кроме того, в качестве режиссера Фримен поставил фильм «Бофа!» о борьбе с апартеидом в ЮАР. «Мало кто посмотрел эту ленту, но я сделал то, что мне хотелось сделать. Продюсеры, конечно, ждали чего-то более коммерческого». Знаменательно, что сниматься в своем режиссерском дебюте Фримен не стал. «Режиссура во много раз труднее актерской игры, - признается он, отказываясь говорить о собственных постановочных приемах, однако охотно делится секретами актерского ремесла: - Главное на сцене - контролировать дыхание. Особенно в шекспировских тирадах. Самым великим шекспировским актером был, конечно, Ричард Бертон. Слушая его, не можешь уловить, когда он переводит дыхание. Кто еще? Лоуренс Оливье. На его «Гамлета» я три раза ходил и все три раза засыпал. Но Отелло у Оливье был гениальный. Я знаю, что ни один из черных актеров, включая меня, не сможет сыграть так, как Оливье. И знаете, почему? Потому что пьеса написана белым. Шекспир никогда в жизни не общался с чернокожим. Мне кажется, что для него Отелло был только мишенью для выпадов Яго. Эту пьесу вообще нужно было назвать «Яго». Чернокожий актер не адекватен автору и поэтому не может сыграть так, как подразумевал Шекспир. Я не понимал этого до тех пор, пока сам не сыграл Отелло». Фримен говорит, что охотнее сыграл бы сегодня короля Лира. Еще он мечтает о роли знаменитого белого адвоката Кларенса Дарроу, которого в 1960 году сыграл кумир Фримена Спенсер Трейси. А согласился бы Фримен сыграть президента Линкольна, как советуют ему критики? «Нет. Король Лир - человек без национальности. Линкольн - человек, которого все знают в лицо. Его вклад в американскую историю основан на том факте, что он был белым. Не думаю, что стоит нарушать целостность образа. Его можно сыграть евреем, если угодно, но только не афро-американцем». Но в перспективе у Моргана Фримена все-таки маячит роль президента США. Правда, в фантастическом фильме. Сейчас на студии Стивена Спилберга Dreamworks идет работа над проектом «Глубокое воздействие» - о том, как человечество старается предотвратить столкновение Земли с огромным астероидом, и Моргана Фримена пригласили на роль президента США! Магнетизм Моргана Фримана осветил в свое время такие разные фильмы, как «Шофер мисс Дэйзи» (1989), «Побег из Шоушенка» (1994), «Семь» (1995) и «Сестричка Бетти» (2000). Когда же общаешься с Фриманом, то сразу ощущаешь, что его невероятный магнетизм завораживает и даже подавляет тебя. Едва Фриман входит в номер люкс в лос-анджелесском отеле Four Seasons, как комната словно бы уменьшается в размерах, становясь маленькой и тесной. Но вот он улыбается своей знаменитой обезоруживающей улыбкой, и ты в очередной раз убеждаешься в том, что Фриман - это самый харизматичный актер Америки, которому достаточно нескольких секунд, чтобы завоевать сердца зрителей. Впрочем, в фильме «И пришел паук» он не столько улыбается, сколько хмурится. В новой ленте о приключениях полицейского детектива и психолога, доктора Алекса Кросса героя Моргана Фримана ждет немало мрачных испытаний. В 1997 году Фриман снялся в первом фильме о Кроссе - «Целуй девочек» по роману Джона Паттерсона. Огромный успех картины заставил продюсеров задуматься о продолжении - благо, у Паттерсона есть и другие романы об этом герое. «Мне тоже захотелось сняться в сиквеле, - говорит Фриман. - Я ведь знаю, что за участие в фильмах-продолжениях очень хорошо платят». Актер выдерживает с серьезным лицом длительную паузу, а затем улыбается - он, мол, пошутил. «Конечно, я не мог отказаться от возможности поработать с таким замечательным режиссером, как Ли Тамахори, - говорит он. - Я им восхищаюсь. И, конечно, мне очень хотелось снова влезть в шкуру Алекса Кросса. Это интереснейшая личность. Благодаря ему я смог переключить коробку скоростей внутри себя. Вообще-то я не большой поклонник фильмов-продолжений, но я считаю, что в новой ленте Алекс Кросс стал немного другим человеком. Он стал старше, спокойнее и мудрее, чем прежде. За эти годы с ним многое произошло. И он стал седой как лунь». Хотя роман «И пришел паук» был опубликован до того, как вышел роман «Целуй девочек», и то, что происходит в нем, предшествует событиям, которые отображены в первом фильме, сценаристы перенесли действие в наши дни, чтобы подстроиться под Фримана. «Я не хочу притворяться, будто я моложе, чем на самом деле», - говорит он. Для первого фильма Фриману пришлось подкрашивать волосы. Сегодня же, сняв бейсбольную кепку, он демонстрирует совершенно седую шевелюру. «Видите? На экране я такой же, как в жизни». Фриман может позволить себе роскошь подгонять персонаж под себя, а не себя под персонаж. Трижды номинированный на премию Американской киноакадемии этот актер может, как говорится, заказывать музыку на свой вкус. «Я всегда считал и считаю себя актером, - говорит он. - А все остальные почему-то называют меня звездой. Что ж, я не возражаю. Звездам больше платят. Их имена пишут крупными буквами». Звездный блеск Фримана уже принес «Пауку» более 70 миллионов долларов. На сей раз его герой снова сражается с маньяком, а в партнерши ему опять достается красивая женщина. В ленте «Целуй девочек» герой Фримана вербовал себе «помощницу поневоле» - одну из жертв маньяка, сумевшую спастись из его лап. В «Пауке» его напарницей становится агент секретной службы Джесси Флэниган, которую играет Моника Поттер. Джесси занимает место прежнего напарника Кросса, смерть которого он не может себе простить. Вдвоем они разыскивают маньяка, который выкрадывает детей могущественных людей Америки. После похищения дочери конгрессмена маньяк объявляет, что будет вести переговоры только с Кроссом. И детективу приходится вступить в опасную игру в кошки-мышки с изощренным и коварным преступником. «Алекс Кросс - не просто детектив, - говорит Фриман. - Он доктор психологии с аналитическим складом ума. К решению загадки он подходит как Шерлок Холмс. Такие интересные и запоминающиеся герои попадаются нечасто. У Дензела Вашингтона есть Изи Ролингс, Сэм Джексон сыграл Шафта, а у меня теперь будет Алекс Кросс. Мне нравится, каким образом Кросс распутывает паутину улик. Он словно чистит лук, снимая слой за слоем. Я всегда был поклонником классических детективов, было интересно следить за тем, как раскрывается преступление. Неудивительно, что мне всегда хотелось сыграть детектива, который не просто бегает по крышам и сражается с плохими парнями, а работает головой. Главное - умение задавать правильные вопросы. И тогда ты сможешь разгадать любую загадку». «Во втором фильме я решил показать Кросса менее упрямым и более задумчивым, чем в первой картине, - добавляет Фриман. - Он знает, что умен, но он также знает, что может ошибаться. Кросс всегда готов выслушать чужое мнение. Но он по-прежнему остается человеком, который ведет интеллектуальную охоту». У Ли Тамахори нет возражений против той характеристики, которую дает Фриман своему герою. Говоря же о самом актере, режиссер уверяет, что тот обладает редким умением создавать чрезвычайно яркий образ, используя минимум выразительных средств. «Морган обладает качеством, которое роднит его с великими американскими актерами Гэри Купером и Клинтом Иствудом, - говорит Тамахори. - Он умеет молчать на экране. Морган может ничего не делать и все же оставаться интересным, и чем меньше усилий затрачивает артист, тем больше работает зритель». Когда я пересказываю Фриману это высказывание Тамахори, он пожимает плечами. «Дело в том, что в жизни такое случается очень часто - меньшее оказывается большим, - говорит он. - И кино, разумеется, не может пройти мимо этого. Камера, например, может приблизиться к глазам героя и показать его расширяющиеся зрачки. Это происходит, когда человек переживает сильные эмоции. Что еще можно сказать об этом? Иногда я вычеркиваю в диалоге некоторые строчки, если речь идет о чем-то, что можно выразить взглядом. Бывают моменты, когда поднятая бровь или поджатые губы говорят зрителю гораздо больше, чем длинный монолог. Публика прекрасно понимает намеки. Я ненавижу режиссеров, которые стараются все разжевать. Такие режиссеры дают мне указания, с какой интонацией я должен говорить и насколько широко улыбаться. Это выводит меня из равновесия. Не нужно учить меня моему ремеслу». Фриман говорит, что образцом для подражания для него является Энтони Хопкинс, который с огромным успехом сыграл в фильмах о маньяках. «Я многому научился у Энтони Хопкинса, - признается Фриман. - Я под микроскопом изучаю его работы». Фриман и Хопкинс снимались вместе в исторической драме Спилберга «Амистад», но у них почти не было общих сцен. «Энтони Хопкинс - мастер минималистской актерской игры, - считает Фриман. - Когда он появляется на экране, это становится событием, даже если он ничего не делает. Он стоит неподвижно, но зритель в это время переживает бурю чувств». «Я без зазрения совести ворую находки великих актеров, - с усмешкой добавляет Фриман. - И каждый раз я говорю себе, что это для меня всего лишь урок актерского мастерства». Конечно, Фриман может называть Алекса Кросса сыщиком-интеллектуалом, однако его герою приходится не только решать сложные задачи на сообразительность, но и участвовать в погоне за преступником, во время которой он демонстрирует отличные физические кондиции. «Да, я в очень неплохой форме для моего возраста, - говорит актер. - Конечно же, я люблю бегать. Каждое утро я встаю в 5 часов утра и говорю себе: «Ну если я с утра не побегаю, значит, день не удался». Выдержав паузу, он ухмыляется. «Вообще-то я терпеть не могу бегать! - говорит он, смеясь. - Каждый раз, дав согласие сниматься в боевике, я первым делом говорю режиссеру: «Слушай, у меня слабые ноги. Давай-ка сделаем все пробежки с одного дубля». Режиссер отвечает: «Никаких проблем». А когда мы приезжаем на съемки, начинается: «Морган, боюсь, что у нас не получилось то, что нам нужно, придется сделать еще один дубль. Извини, но тебе придется пробежать еще раз». Снимаясь в «Робин Гуде, принце воров», я понял, что «экшен» - это не мой конек. Несмотря на растяжение сухожилия, я вынужден был ездить на лошади, и в итоге лишь чудом избежал несчастного случая. Боевые сцены очень опасны - они прекрасно смотрятся на экране, но создаются в муках». Будучи звездой и исполнительным продюсером «Паука», Фриман сполна отмучился в обоих амплуа, но, как он сам говорит, фильм того стоил. Фриман уверяет, что очень доволен общим результатом и что «Паук» - первоклассный триллер. Однако о своей игре он говорит с гораздо меньшим энтузиазмом. «Я не способен объективно оценивать свою работу, - замечает он. - Я начинал на сцене и поэтому привык судить о своей работе по реакции зрителей. До сих пор я невольно прислушиваюсь к реакции зала, жду смеха или свиста. Я верю, что зритель всегда прав и его оценка для меня всегда будет главной. Кино лишило меня возможности получать немедленную оценку моей работы. Конечно, все говорят мне, что я хороший актер, да я и сам это знаю. Но когда я прихожу в кинозал и вижу себя на экране, мне почти всегда стыдно за себя. Мне кажется, я мог бы сыграть лучше. Я бы предпочел вообще не смотреть свои фильмы. Если бы до начала сеанса я услышал, как все кричат: «Морган, ты сыграл великолепно!» - я тут же покинул бы зал. Возможно, такие высказывания актера могут кому-то показаться несерьезными; но вряд ли Моргана Фримана можно назвать несерьезным человеком. Сегодня он, к удивлению многих, начал заниматься политикой. Фриман не считает себя политическим активистом, но он принимает участие в политических дебатах в своем родном штате Миссисипи, поддерживая инициативу, которая кажется ему чрезвычайно важной. Знаменитый актер участвует в кампании местных активистов, которые хотят убедить законодательную власть Миссисипи в том, что на флаге штата необходимо изменить символику. Все дело в том, говорит 63-летний актер, что на флаге изображена эмблема Конфедерации. «Я считаю это наследием времен рабства, - заявляет Фриман, который помнит надписи, что видел во время своего детства - «Собакам и неграм вход запрещен». - Посмотрите - за сохранение старого флага ратуют скинхеды и схожие с ними группы поддержки. И они до последнего вздоха готовы стоять за эту глупость». Черные активисты из группы NAACP тоже были готовы стоять до последнего вздоха. Они требовали заменить символику на флаге Миссисипи другой, менее оскорбительной для расовых меньшинств. Активисты боролись за это в суде, подавая иски во все инстанции вплоть до Верховного суда США. Однако судебные власти постановили, что символика флага, принятая 107 лет назад, не нарушает конституционных прав чернокожего населения. Морган Фриман добавляет, что даже после этого он и его единомышленники не намерены сидеть сложа руки. «Мы считаем, что должны продолжать кампанию по борьбе с символикой Конфедерации, - говорит он. - Нельзя просто сидеть и ждать, что будет дальше». Сам Морган Фриман ни на секунду не прекращает борьбу. На интервью он пришел со значком, изображающим обновленный флаг Миссисипи. Почему же Фриман, зарабатывающий миллионы долларов, решил жить в штате, над которым по-прежнему развевается флаг Конфедерации? Ведь он мог бы прекрасно устроиться, скажем, в Калифорнии, где перед его глазами не было бы этого флага... «Миссисипи - мой дом, - говорит Фриман. - И я верю, что перемены должны происходить изнутри, а не снаружи». И он охотно говорит о позитивных переменах, происшедших за последнее время в Миссисипи, перечисляя новые колледжи и университеты, которые, по его мнению, способствуют расцвету культуры. Ну а сам Фриман вместе со своим деловым партнером собирается в скором времени открыть в Кларксдэйле блюз-клуб рядом с рестораном, который также принадлежит им. «Кларксдэйл - родина блюза, - говорит Фриман. - И мы хотим вернуть этот город на музыкальную карту мира». Фриман начал развлекать людей с 8 лет. «Меня вытащили на сцену, и я почувствовал, что становлюсь там сильнее», - вспоминает он. Юный Морган очень любил кино и хотел стать актером. «Наверное, кто-то сказал мне, что у меня есть способности, - говорит он. - Но я этого не помню. Я помню только, что мне нравилось играть и что у меня это получалось». После школы Фриман поступил в летную школу на отделение механиков. Ему тогда было всего 16 лет, и он надеялся перейти на летное отделение, когда станет старше. Но проучившись два года, ушел: началась корейская война, а перспектива сбрасывать бомбы на головы людей его не прельщала. «Когда я начинал актерскую карьеру, мне казалось, что я знаю о лицедействе абсолютно все, - говорит он. - Я был очень упрям, потому что знал: у меня есть талант. Постепенно до меня начало доходить, что мне нужно многому учиться. Став знаменитым актером, я понял, что не знаю почти ничего. Сегодня я сознаю, что мне предстоит учиться всю жизнь». Фриман уверяет, что успех коммерческих фильмов позволяет ему заниматься более интересными проектами. Одним из них является экранизация фантастического романа Артура Кларка «Встреча с Рамой», которую Фриман надеется перенести на экран в ближайшие два-три года. Напоследок Фриман признается, что не любит давать интервью. «Это отнимает массу времени, которое я мог бы проводить на своей яхте в Карибском море или на ферме в Миссисипи». Тем не менее ради своих поклонников он готов идти на кое-какие жертвы. «Я испытываю огромную радость, когда кто-то мне говорит: «Вы здорово сыграли эту роль», - признается он. - В конце концов ради этого я и работаю». |
